| „Нефть“...
Вот уже 2 год я работаю на базе Вальгала, в одном из самых опасных районов Зоны. Зона сделала меня жестоким и черствым по отношению к окружающим, из бывшего наивного новобранца я превратился в каменную статую, которая ничего не чувствует, а только делает свою работу. Теперь, кроме как на миссиях или пьяным в баре, меня можно найти только в госпитале, где вот уже 8 месяцев лежат в коме Купцов и Игорь, туда загнала их наша последняя с ними совместная миссия. Мы должны были высадиться вблизи старого очистного завода, и забрать оттуда пробы вещества, которое там появилось после самого сильного за последние годы выброса. Как ученые узнали об его существовании? — не знаю, но знаю лишь что мы были не первыми, кого отправили на его поиски, потому как еще на подходе к заводу мы начали замечать обрывки белых халатов, зацепившиеся за ветки красно-зеленых кустарников, а потом на самом заводе мы обнаружили трупы военных и сталкеров. Сначала мы подумали, что они были здесь во время выброса, и тогда же и погибли, но нет... сейчас я понимаю, что мы не были первыми посетившими этот завод после выброса, по трупам можно догадаться, что нас было еще три или четыре группы, и что никто не выжил. Но тогда мы не придали особого значения чрезмерному обилию трупов и пошли дальше. Когда мы достигли указанных координат, то увидели темно-зеленую лужу, которая была похожа на нефть, но ею не являлась. Я остался „на стреме“, как пошутил Игорь, охранять их с тыла. Сидоров встал с другой стороны, а Игорь и Купцов принялись за изъятие материалов. Пока они брали пробы, мы обсуждали то, зачем ученым могла понадобиться эта „нефть“, но мы так и не пришли к разумным выводам, и потому закончив не спеша, отправились обратно. У Игоря на ботинках я обнаружил пятно от этого вещества, и спросил у него, зачем он наступил в дерьмо. Сначала Игорь начал материться, но когда увидел, что это всего-навсего пятно от „нефти“...надоже, всего навсего пятно, а сколько из-за него погибло людей... , то чуть не вдарил мне прикладом в лобешник, почему-то дерьмо на ноге ему нравилось гораздо меньше, нежели „нефтяное“ пятно.
Вот и сейчас, допивая бутылку водки я вижу на дне это пятно, которое как-будто хочет покрыть меня, поглотить все мое существо, но для чего!?
Когда мы вернулись на базу, то, спокойно отдав ученым склянку, с веществом, мы преспокойно пошли в бар. Опрокинув пару-тройку стопок водки, я отошел в туалет. А когда начал возвращаться, то услышал крики, я сразу вбежал внутрь и остановился... я не мог даже пошевелиться... я не мог даже двигаться... не могли двигаться и другие... даже крики звучали уже сами собой, люди не двигались, даже не дышали, но крики продолжали звучать... передо мной лежало два тела... тела Игоря и Сереги... тела лежали в луже слизи, той самой „нефти“, за которой мы недавно ходили... и... и их лица... о боже... их глаза были абсолютно черными, невидно было ни зрачков ни белков глаз, просто черная бездна, такого же цвета были и их губы, черные, как будто они специально намазали их черной помадой, но нет, это была не помада, и их лица выражали такой нестерпимый ужас, что у меня начали коленки трястись. Только через две минуты я понял, что кричали не люди, что кричали Игорь с Серегой, они не шевелились, но продолжали кричать. Еще через 5 минут все оцепили, и в бар вошла группа ученых биохимиков, которые забрали тела, и взяли у всех пробы крови, нас всех отвели по карцерам до появления результатов проверки, через полчаса людей начали отпускать после предварительной беседы, на которой мне сказали:
Вы человек военный, а потому должны понимать, что все произошедшее должно оставаться в строгой тайне, и никакая информация не должна просочиться за стены нашей базы.
Я все понимаю, — сказал я, уже практически ничего не соображая о происходящем, я раз за разом прокручивал в своей голове то, что случилось в баре, а потом то, что мы видели на очистном заводе.
Примите мои глубочайшие соболезнования по поводу случившегося с вашими друзьями несчастья, я все понимаю, и поэтому мы дадим вам небольшой отпуск, что-то около двух недель, чтобы вы могли прийти в себя.
Отпуск... о чем он говорит, какой отпуск может быть в Зоне, но и отпустить никого из нее после произошедшего они тоже не могли.
Я сразу пошел в свою комнату спать, но отдохнуть мне не пришлось. Сон все не приходил ко мне, я постоянно думал о произошедшем, и только тогда я понял, что не знаю того человека, который со мной разговаривал, я даже не запомнил его данных... если он их говорил. Тут я начал мысленно воссоздавать его образ в своей голове, и я понял, что он не имел никаких воинских знаков различий, на нем вообще не было ничего, кроме темно-синего защитного костюма, который выглядел так, словно его только что вычистили. Я взял бутылку водки и осушив ее до дна снова начал думать о произошедшем. Толком ничего, не надумав, я отключился...
Проснувшись где-то около двух часов дня, я подумал что про меня забыли, ведь раньше, если ты не просыпался к 9 утра, то за тобой присылали наряд, который быстро приводил тебя в чувство, либо просто оттаскивающий тебя в карцер. А тогда ничего этого не было, по-видимому, у меня действительно начался отпуск. И весь „отпуск“ я пил и жалел и винил себя, ведь я же всегда был вместе со своими друзьями, что происходило с ними — происходило со мной, вот и сейчас я жалел себя потому, что остался один, без друзей, Сидоров, конечно, пытался говорить со мной, но ведь он — командование, ему не важны человеческие судьбы и жизни, долг важнее. Я, конечно, тоже был верен долгу, но друзья были и оставались друзьями, и сейчас им требовалась помощь, которую я не мог им оказать, а долг... долгу не нужен я, ему нужно хоть какое-то физическое тело, способное спасти его, или принести ему пользу, и слава богу, кроме нашей группы, на базе были еще, способные послужить Родине, пока наша группа не в состоянии это сделать. А винил я себя потому, что не могу сейчас лежать рядом с ними, не понимая, почему надо мной крутится так много ученых, я винил себя потому, что они лежали там, а я сидел и пил здесь.
„Все, с меня хватит, — сказал я себе, — больше я не буду работать на военных, пусть мой риск, будет хорошо оплачен, я больше не хочу служить тем, кто отправил моих друзей на такое дело, после которого они уже не живут — они „растут“. И после этих слов, я решил бросить военную службу, и заняться своими собственными исследованиями в Зоне, я категорично не согласен с тем, что Попов и Сидоров называли меня продажным сталкером, ведь я даже сталкером себя не ощущал, я лишь хотел выяснить причину, зачем, откуда, когда появилась Зона. Ведь никому толком не известно, когда появилась Зона, конечно известно, что Зона, как таковая, появилась 30 сентября 2015 года, после взрыва на атомной электростанции, но для меня непонятно, то ли взрыв спровоцировал появление Зоны, то ли наоборот — Зона давно начинала проявляться под станцией, а в один „прекрасный“ день, аномалия появилась прямо под третьим и шестым реакторами, из-за которых и произошел взрыв. Лично я уже давно склонялся к этой мысли, и Игорь был со мной несколько согласен, хотя мы оба не могли ничего утверждать. Вот и теперь я решил заняться причинно-следственными связями в Зоне, в надежде выяснить причины, и возможности спасения моих друзей.
Возвращение.
Через 9 месяцев.
Маленький городишко Клименск, возле прохода в Зону.
Бар „Голубое небо“.
В бар „Голубое небо“ вошло три человека, одетых в длинные кожаные плащи и дорогие ботинки, на их глазах, несмотря на опускавшуюся темноту, были надеты темные очки. Было похоже, что они стараются произвести впечатление на окружающих, либо они просто насмотрелись фильмов про тайные организации и т.п. вещи. Но в любом случае, их появление взволновало добрую половину посетителей бара, а некоторые даже ушли оттуда, кажется, они были знакомы с такими одеждами. Трио постояло возле двери около 10 секунд, оглядывая помещение бара: в дальнем углу за столиком сидело около 4 человек, очевидно сталкеров, которые нервно поглядывали на вошедших, опасаясь, что те пришли за ними, в другом углу сидели военные, отдыхающие после трудового дня, тем же занимались и ученые, сидевши в середине бара, они сразу выдавали в себе ученую группу, т.к. у них были очень умные и напыщенные физиономии, их тела были слишком изнежены для военных или сталкеров, а на местных они не походили лишь потому, что были одеты гораздо богаче их, и предпочитали выражаться литературно-научным языком, чего нельзя было сказать о местном населении. И наконец у стойки бара сидел человек, лет тридцати, но это только из-за того, что лицо его поросло щетиной, и очевидно — он уже неделю пил, и только сегодня остановился, потому что несмотря на кружку пива, стоящую перед ним, он не походил на пьяного. Трио переглянулось и направилось к этому человеку.
— Вы Алексей Сергеич Мищенко, по прозвищу Капитан? — спросил один из „людей в черном“.
— Нет... — сухо ответил сидевший у стойки, и потянул свое пиво. Трио переглянулось...
— У нас другая информация...
— У вас неверная информация, — прервал того Капитан.
— Послушайте, Капитан, нас прислало сюда Главное Разведывательное Управление, мы получили задание доставить вас к генералу Голованову, и мы сделаем это в любом случае...
— Что, собираетесь применить насилие?
— Если нужно, то... да! — немного подумав, ответил агент ГРУ.
— Что, собираетесь нарушить закон и Конституцию? — продолжал спокойным голосом Капитан.
— Нет. У нас достаточно оснований и доказательств, чтобы взять вас под арест.
— Но нам не хотелось бы привлекать местную полицию, а потому мы задержим вас, как шпиона иностранного государства, ведущего подрывную деятельность на территории суверенного государства, а это как раз в нашей компетенции, — продолжил за него другой агент.
— Ну что ж, попробуйте, — сказал Капитан допивая свое пиво все тем же спокойным и уравновешенным голосом. Все его тело было спокойно и не двигалось, тогда как трио начало волноваться, и даже те кто были в баре были напряжены до того, что в любую минуту были готовы сбежать из бара. Все ждали одного — когда Капитан допьет свое пиво.
И тут один из агентов не выдержал, он схватил Капитана за руку когда тот пытался сделать очередной глоток.
— Ты пойдешь с нами, хочешь ты того или нет.
— Но я еще не допил свое пиво...
— К черту твое пиво, — и с этими словами агент вырвал пиво из рук Капитана и бросил кружку на пол, после чего все пиво оказалось на полу.
— Зря ты это сделал, — сказал Капитан все тем же спокойным голосом. Агентов это начинало раздражать. — Бармен, еще кружку пожалуйста.
— Все ты меня достал, — сказал один из агентов, и рванул Капитана так, что тот упал со стула. Но Капитан спокойно встал и сел на свое место.
Тут один из агентов схватил Капитана за руку, но тот ловким движением руки взял за руку агента, а другой рукой, схватив того за шею, сильно ударил его головой об стойку бара. В это время два других агента схватили Капитана под руки и потащили к выходу, но их жертва была не из слабых, и резко затормозив он рванул руки к себе так, что оба агенты встретились лбами. Тут подбежал агент, у которого весь нос был в крови, и сильно пнул ногой Капитана в живот, отчего тот упал на пол на колени. Агенты не заставили себя ждать и подбежали, чтобы попинать лежащего, но Алексей схватил одного из них за ногу, когда тот делал замах, и дернув ногу в сторону сбил другого агента, а третьему он заехал кулаком в поддых. После этого в бар вбежало еще 5 человек, одетых также как и эти три агента.
— Сегодня что маскарад, или у нас открыли фабрику по производству клонов, — усмехнувшись сказал Капитан.
— Щас мы покажем тебе такой маскарад, — сказал агент с разбитым носом. — Бей его ребята, только не насмерть.
После этих слов вся толпа ринулась на Капитана, тот успел свалить еще 4 человек. После чего остальные два достали резиновые палки и стали замахиваться на Капитана, он успел увернуться от одного из них, но другой умудрился ударить его в затылок, и бывший военный рухнул на пол, однако при этом он не потерял сознание, хотя оно было довольно спутано. Остальные, кое-как поднявшись, подошли к нему и начали его пинать и бить палками. И тут в бар вошел человек одетый в дорогой костюм, и такие же дорогие ботинки, только он не был таким напыщенным, как другие агенты, можно даже сказать, что он был опытнее них, и ожидал, что больше половины агентов будут в крови или на полу.
— Все, хватит! — скомандовал вошедший. — Я же сказал не калечить его.
— Но шеф, он чуть сам нас не покалечил, — сказал агент „с носом“.
— И по делом вам, придуркам, если не можете справиться с человеком, у которого голова после похмелья болит.
— Но шеф...
— Все, хватит я сказал! Ну как Леха, живой? — спросил он у Капитана.
— Да вроде как, а ты здесь что делаешь, Сидоров?
— Да вот, за тобой прислали. Тебе предлагают работу.
— Ты же знаешь, я больше не работаю на военных, я работаю на себя.
— Знаю, но предложение тебя явно заинтересует, я тебя знаю...
— И почему ты сам ко мне не пришел, раз „знаешь меня“, зачем ты прислал этих остолопов, а капитан? — спросил Леха и посмотрел на того, которому разбил нос. На что то рванулся вперед, но его задержали свои же, не дав напороться на Сидорова.
— Хотел проверить насколько ты держишь форму, и кстати, я теперь майор.
— Ну и как, майор, проверил?
— Да, и если честно, то я доволен результатом. Теперь, по крайней мере, мои ребята не будут задаваться, а то распустились балбесы — думают, что самые крутые, но ты им крылышки пообрезал, ух пообрезал.
— Ладно, давай ближе к делу, что там за работа.
— Об этом тебе расскажет генерал Головин, помогите ему добраться до машины.
— Но шеф, он же всю машину испач... — агент не договорил, увидев взгляд Сидорова, он сразу же стал бегать и кричать чтобы подогнали машину и Капитана довели до нее.
Капитана отвезли сначала домой, чтобы он смог привести себя в порядок, а потом повезли в штаб ГРУ, который находился в помещении бывшего банка, стоявшего в центре города. По дороге между бывшими товарищами завязалась беседа:
— Ну Алексей, как ты теперь поживаешь? — спросил Сидоров.
— Неплохо, спасибо.
— Я слышал, ты продолжаешь каждую неделю наведываться к Игорю и Сергею?
— Да, но мне все меньше позволяют это делать, раньше я мог ходить туда каждый день, а теперь...
— Радуйся, что хоть раз в неделю можно, а то бы вообще не пускали, там сейчас запрет на посетителей, ладно мы с Поповым постарались и добыли тебе разрешение на посещение, как бывшему военному.
— А что там такое случилось, что поставили запрет на посещение?
— Об этом ты узнаешь на месте, от Головина.
— Головин... Головин, Головин, слушай, а не родственник ли он того Головина, которого мы встретили два года назад, ну когда еще с учеными парились?
— Это он и есть.
— Как!? Мы же видели, как машина взлетела в воздух, там никто не мог уцелеть. И даже если бы он выжил, то как он выжил бы один против этой группы?
— Да, но оказалось, что вслед за нами ехала группа военных, которых отправил Попов за нами, чтобы предупредить об этой группе, те их и перестреляли и спасли Головина.
— А почему он не мог сообщить нам об этом по рации?
— Они заглушали все передачи с базы, вот и потребовалось подкрепление.
— Да, спасибо что держали меня в курсе! — сказал злостно Капитан. — Я на протяжении двух лет бесследно искал эту группу, или хоть какие-то следы, но ничего не нашел... теперь понятно почему.
— Мы не могли никому рассказывать, нам поступило распоряжение сверху, чтобы мы держали язык за зубами.
— Понятно...
— Мы приехали, — сказал водитель и остановил машину.
Вечер
Клименск.
Штаб-квартира ГРУ.
Капитан и Сидоров вышли из машины и направились ко входу в здание. Пройдя сквозь стеклянные двери, мы остановились около двух металлоискателей.
— Выньте пожалуйста все металлические предметы из своих карманов, — сказал охранник, придерживая висящий у него MP5.
— Хороший автомат, — сказал я, и не дождавшись никакой реакции со стороны охранника, вытащил ключи, монеты и гранату на стойку.
Сидоров прошел мимо металлоискателя без проблем. Тогда охранник подошел ко мне и провел ручным сканером по мне, после характерного звука он остановился, и вытащил у меня из-за куртки ПМ. Потом он продолжил сканирование, в результате которого на столике добавился новенький ТТ, хороший нож, парочка обойм для обоих пистолетов, и еще одна граната. Только после этого я смог спокойно пройти сквозь сканер.
— Ты как всегда в полной боевой, а? — спросил Сидоров.
— В наше время надо быть на стороже, мало ли что.
— Нифига себе „мало ли что“, — повторил Сидоров. — Ты экипирован так, как будто скоро начнется маленькая война.
— Я же сказал, что надо быть наготове.
— Ну ладно, пошли. Нам на 17 этаж, надеюсь ты не боишься высоты, а, — попытался пошутить Сидоров, но Алексею было не до шуток, он знал, что-то серьезное затевается, раз решили выбрать кого-то не из числа военных, из одних дружеских побуждений, ко мне не отправят группу агентов.
— А когда ты стал служить в ГРУ?
— Год назад меня перевели сюда, и я встретил Головина, оказалось, что тех ученых охраняла группа агентов ГРУ, он тогда был уже подполковником, а я еще капитаном, а теперь он — генерал, а я — майор.
— Хорошо значит служишь, раз стал повысили.
— Да, мы вместе выполняли одну операцию, за которую нас и повысили. Все, приехали.
Лифт с легким скрежетом открылся и мы пошли дальше. Пройдя по коридору, мы остановились около двери, у которой вместо замка был определитель сетчатки глаза. После проверки сетчатки Сидорова, компьютер попросил предоставить ему сетчатку Капитана. Тот сильно удивился, но все же покорился воле компьютера. После проверки, Капитан удивился еще больше, когда услышал, как компьютер назвал его капитаном спецотряда ГРУ „Сигма“.
— Поздравляю, Капитан, наконец-то стал капитаном.
— Что это такое, когда я стал капитаном, когда я вступил в ГРУ, когда мне доверили отряд? Что происходит? — разгаряченно и даже злобно стал спрашивать Капитан.
— Погоди, сейчас все узнаешь.
Двери открылись, и перед нами предстала маленькая комнатка, в которой сидела секретарша, и около которой стоял охранник, на этот раз у него был УЗИ. Секретарша ничего не сказала, лишь нажала на кнопку под столом, и слева от нас открылась дверь, замаскированная под шкаф, за ней была еще одна дверь, на которой требовалось ввести числовой код. После введения кода дверь открылась, и мы вошли в комнату из которой открывался чудесны вид на город, а в далеке виднелась Зона. Около окна стоял стол, за которым, повернувшись к панораме города, сидел человек.
Когда он повернулся, то я узнал в нем того самого майора, с которым мы встречались два года тому назад, и который, как я думал, тогда же и погиб. Совершенно очевидно, что костюм ему шел куда больше, нежели спецформа военного.
— А, дорогой Алексей Сергеевич, как давно мы не виделись, — сказал Головин так, будто они были лучшими друзьями на протяжении 10 лет, после чего они целых два года не виделись.
— Давайте ближе к делу, почему я значусь в списках базы данных ГРУ, — серьезно спросил Капитан, тем самым закончив любезное начало встречи со „своим начальством“.
— Давайте я все объясню, — уже более серьезно начал Головин. — Чтобы попасть ко мне в кабинет, нужен специальный допуск, а простому человеку я не могу его выдать, к тому же мы уверены, что вы не откажетесь от нашего предложения, и поэтому взяли на себя смелость сформировать группу „Сигма“, которая поступит под ваше непосредственное командование.
— Хорошо, все понятно, но почему вы уверены, что я не откажусь от вашего задания.
Сидоров посмотрел на Головина, и увидев его одобрительный кивок начал:
— Понимаешь, тут такое дело, — с заметным волнением проговорил Сидоров. — Дело в том, что Игорь и Сергей...
— Что с Игорем и Сергеем, — вскрикнул Капитан, и вскочил с кресла, на которое его посадил Головин.
— Успокойтесь, пожалуйста успокойтесь, — сказал Головин.
— С ними все в порядке, — продолжил Сидоров. — Но они сбежали из госпиталя.
— Как сбежали, как... — у Капитана вдруг начала прерываться речь. — Как ... сбежа... ли... когда?
— 5 дней назад, сразу же после твоего последнего посещения.
— Но... ведь... они были... без... без сознания... и... и парализованы?!
— Выпейте коньяк, успокойтесь, — сказал Головин передав Капитану рюмку коньяку.
Выпив и успокоившись, Капитан продолжил уже более спокойным и внятным голосом, если конечно его можно было назвать спокойным, учитывая тот факт, что два человека, одновременно впавших в кому, вдруг одновременно от нее очнулись, и сумели сбежать через кучу охраны.
— Как они смогли сбежать, ведь там столько охраны?
— Это и удивительно, охрана не может ничего сообщить...
— А камеры, камеры наружного наблюдения, они что-то показали, — волнуясь сказал Капитан.
— Подожди, не перебивай, охрана не может ничего сказать, они все в полном забытьи, помнят только хлопок у них за спиной и все, а камеры, камеры ничего не засняли.
— А свидетели, что из мед персонала никто ничего не видел?
— Есть один свидетель, т.е. свидетельница, молодая медсестра видела, как из госпиталя вышли двое охранников, под завязку нагруженные оружием. Она не придала особого значения этому, ведь по больнице постоянно ходит охрана, а особенно в том крыле, где содержатся, то есть содержались твои друзья, ее только удивило, что у них было слишком много оружия. Она сказала, что выглядели они как нормальные люди, Сергей даже улыбнулся и подмигнул ей.
— Да, он всегда был бабником, и если он может думать о девушках, значит с ним все в порядке, — мечтательно, погрузившись в воспоминания, сказал Капитан.
— Нет! Не все в порядке! — крикнул Сидоров. — Если они вырубили взвод охраны и сбежали с горой оружия, то значит с ними не все в порядке!
— Не ори, это вообще все твоя вина, если бы не загнал нас на тот завод, то ничего бы не случилось.
— Успокойтесь оба, — вмешался Головин, и обращаясь к Капитану сказал. — А вам ничего об этом не известно?
— Нет, а почему может быть иначе?
— Ну, вы ведь были друзьями, может они пытались как-то с вами связаться?
— Нет, ничего подобного.
— Ну ладно, думаю вы теперь поняли что мы от вас хотим.
— Похоже вы хотите, чтобы я помог вам найти их?
— Да, и даже не помогли, а нашли.
— А с чего вы взяли, что я буду помогать вас поймать моих друзей, вдруг вы с ними что-нибудь сделаете, ведь не зря они от вас сбежали.
— Ну, во-первых, в первую очередь вы поможете себе, а не нам, ведь вам же очень хочется снова увидеть ваших друзей, а во-вторых, у нас есть информация, что они находятся в Зоне, а даже есть точка их отправления. Если вы отправитесь туда через 4 часа, то вполне сможете догнать их примерно за 17 часов. К тому же мы обеспечим вас и вашу группу новейшими средствами защиты и выживания в Зоне, вы получите броню Специальную Противорадиационную и Противохимическую Усиленную Броню СППУБ, и другие примочки. А оружие вы выберете сами.
— Хорошо, но что мне будет после того как я найду их?
— Ха-ха-ха, хорошо, теперь я полностью уверен, что вы не подведете, итак, вы получите $250,000.
— За что такие бабки, видно мои друзья вам очень и очень нужны. Хорошо, я согласен.
— Вот и ладненько, лейтенант Капрельцов сейчас отведет вас вашу временную комнату, где вы сможете нормально помыться, переодеться в новую форму и костюм, поспать два часа, а через два с половиной часа он снова придет, и вы пройдете в оружейную комнату, в которой вы возьмете все что вам нужно, и наконец он познакомит вас с вашей командой из пяти человек, включая вас и самого Капрельцова.
Тут Головин вызвал по телефону секретаршу, и попросил ее пригласит Капрельцова войти. Через минуту в комнату вошел молодой человек 25 лет, в камуфляже. В его глазах читалась преданность своему долгу, ум и честность, чего так не хватало нынешнему поколению вояк. В нем не читалась та бравада и надменность, которую разглядел Капитан в агентах, которых он встретил в баре. В его взгляде читалась наивность, слепая преданность Родине и долгу. Именно такие люди были нужны ГРУ, те, кто слепо выполняет свою работу, веря, что это — на благо Родине, когда на самом деле это не всегда так. Очевидно, этот юноша, именно юноша, потому как он ни разу не был в Зоне, ведь если человек хоть раз бывал в Зоне, то он навсегда меняется, даже если он внешне вроде остается прежним, то глаза его меняются навечно. У человека побывавшего в Зоне — взгляд становится пустым, стеклянным, в нем нет ничего кроме боли и отчаяния, ведь Зона — это и есть боль и отчаяние. Вместо глаз у человека появляется бездонная пропасть, состоящая из горя и безысходности. У этого юнца, ничего этого не было, и потому он не боялся идти в Зону, и поэтому он горел желанием пойти туда, а большинство из тех, кто ходил туда с таким взглядом — не возвращалось, а если кто и возвращался, то взгляд у них становился пустым, в нем больше не было того детского любопытства и геройства, с каким они ходили туда в первый раз, но после первого раза в Зону влечет все больше и больше, и никто не знал, почему это происходит, как никто не знал и той причины, по которой многие живут здесь, и ходят вглубь Зоны, как не знали этого и те, кто ходил туда. У какого сталкера не спроси, почему он ходит в Зону, он вам толком ничего не ответит, лишь скажет, что Зона притягивает тех, кто в ней был, как сильный магнит, и уже никто не может противиться желанию пойти туда. Возможно сталкеры ищут там ответы, ответы на вопросы, на которые они не могут найти ответы в обычной среде, возможно это вопросы о жизни и смерти, для кого-то они, а для кого-то другие. Для Капитана вопросы были как, почему и для чего возникла Зона. Капрельцов проводил Капитана до его комнаты и сказал, что зайдет через два с половиной часа.
Капитан вошел в комнату и огляделся: несмотря на довольно скромные размеры, комната была очень хороша, в ней было все что нужно, и ничего лишнего. Рассматривая комнату, Капитан заметил в ее углу маленькую точку, которая оказалась камерой наблюдения, он уже столько раз бывал в Зоне, что научился замечать даже самые незаметные вещи и делать вид, что он их не заметил, вот и сейчас, заметив камеру, он не сделал ничего, что могло дать понять тому, кто наблюдает через нее за ним, что он знает что за ним наблюдают. Алексей лег на кровать, заложил руки за голову и уснул.
Отряд „Сигма“.
Громкий стук в дверь прервал сон Капитана, тот протер глаза, встал и подошел к двери, за ней стоял Капрельцов, уже в обмундировании.
— Что?! Вы еще не одеты, давайте быстрее, мы должны спешить, у нас осталось меньше 20 минут!
— Хорошо, хорошо, ты только не волнуйся, — успокоил его Алексей. — Ты куда так торопишься? Не терпится умереть? — пессимистично продолжил он, и был прав, если слишком торопишься в Зону, то голова перестает быть холодной, эмоции постепенно проникают в нее, и мозг уже не может как прежде полностью контролировать все тело, и то, в определенный момент может предать своего хозяина, и стать причиной его гибели. Капрельцов не ответил.
Капитан подошел к мойке, умылся и пошел к шкафу, где висела вся форма: обычный военный камуфляж и ботинки, и СППУБ, в который был вмонтирован счетчик Гейгера и фонарь, способный светить как обычным, так и ультрафиолетовым светом. В шлеме же обнаружился прибор НВ, совмещенный с тепловизором, там же была встроенная рация. Броня покрывала все тело, и вся броня была просто усыпана разного рода карманами: для магазинов, для гранат, для пайка, для аптечки и т.п. Несмотря на кажущуюся тяжесть, броня практически ничего не весила. Через 15 минут Алексей был готов, и они вместе с Капрельцовым направились к ангару №5, в котором находилась оружейная.
— Хорошо, куда мы направляемся?
— Взгляните на карту Зоны. Впервые сбежавших засекли на границе зоны полетов, в квадрате G3, их заметил военный патруль, но они не стали ничего предпринимать, так как им сообщили, что неподалеку расположилась крупная стая слепых псов, и военные удрали оттуда, надеясь, что псы разберутся с нарушителями вместо них, но этого не произошло, потому как позже их видела группа сталкеров, и по их словам, они направлялись в сектор H8.
— Но это же центр Зоны, самая опасная ее часть, какого черта им там понадобилось!?
— Это нам и непонятно, но у нас есть приказ перехватить их и доставить на ближайшую базу.
— Как скажешь.
Тут они подошли ко входу в ангар, в котором их должны были ждать остальные члены отряда, и в котором их ждала амуниция. Пройдя через охранную систему, они попали в комнату, битком набитую оружием и другой техникой, там же стояли три человека: два мужика, и одна симпатичная девушка.
— Знакомьтесь, это сержант Александр Говоров, он пехотинец, наша основная боевая единица. Это сержант Сергей Павлов, он наш связист и электронщик, а это лейтенант Соня Воронова, она отвечает за все что ездит, плавает или летает.
— Приятно познакомиться, я капитан Алексей Сергеевич Мищенко, можно просто, Капитан, — сказал Алексей, и взглянув на Соню улыбнулся. — А ты, Капрельцов, чем занимаешься?
— Я? — как будто не поняв переспросил он. — Я занимаюсь всем понемногу, но в основном я здесь как представитель нашей организации, для разрешения всякого рода вопросов, возникающих с военными, сталкерами или другими организациями.
— Понятно, будешь следить за мной, да?
— Нет, что вы, мне не давали таких указаний, скорее присматривать.
— Понятно, — сказал Капитан, и только тут заметил, что еще ни один из его бойцов не был экипирован ничем, кроме брони. — Может вооружимся, а?
После этих слов все подошли к полкам, на которых лежало оружие, и начли выбирать.
Капитан взял себе нож, два пистолета ТТ, автомат МР5, два УЗИ, гранаты, две аптечки, два пайка. Все оружие он зарядил. Один пистолет, пока никто не видит, он засунул себе в кобуру на ноге, другой в кобуру на поясе, гранаты рассовал по нагрудным карманам, также он поступил и с обоймами. Он взял небольшую вместительную сумку, и убрал туда оба УЗИ, еще несколько гранат и осветительных ракет, положил туда еще магазинов, пачку патронов для пистолета, еще несколько сухих пайков и аптечек. После этого он повесил себе сумку на плечо и подумал, что нести ее так вместе с автоматом будет не слишком-то удобно, но тут он заметил, что у автомата нет ремня, удивившись этому, он начал искать, куда бы приткнуть его. Это заметил Капрельцов, и усмехнувшись он подошел к Капитану, и показал ему несколько ремней, находящихся около живота.
— Это крепление, для автомата. Ремни держатся липучкой, и неплохо держат автомат, а если надо его быстро достать, то просто дерните его, и ремни отлепляться, передав вашим рукам драгоценный автомат.
— Спасибо, а я по старинке привык, с автоматом наперевес.
— Не за что.
— Ладно, все собрались... ну тогда пошли к вертолету.
Команда дружною толпой направилась к вертолету, ожидавшему на взлетно-посадочной полосе №2. Наш маршрут пролегал через базу Валькирия, высадившись на которой мы должны были сесть в машину, и направиться к квадрату G3, так мы и сделали. Слава богу на базе не было Попова, который бы не очень одобрил тот факт, что Алексей во-первых связался с ГРУ, а во-вторых, преследует своих друзей ради денег, но его слава богу не было, и команда „Сигма“ спокойно пересела в Уазик, и направилась к пункту назначения. Во время пути все молчали и о чем-то думали, неясно о чем думали другие, но Алексей думал о том, что уж больно все спокойно и гладко идет. Он часто бывал в Зоне, но ни разу не видел, чтобы было так тихо и спокойно.
— Будьте внимательны! — скомандовал Капитан.
— А в чем дело? — спросил Капрельцов, и все, кроме Сони, вопросительно посмотрели на капитана.
— У меня плохое предчувствие.
— А, ну тогда все понятно, — сомнительно сказал лейтенант.
— Меня не волнует насколько тебе понятно, я сказал будь внимателен, значит будь внимателен, это ты понимаешь!? — повышенным тоном сказал Алексей.
— Да, понял, — каким-то обиженным голосом ответил Капрельцов.
Вдруг датчик движения, как будто взбесился — он показывал движение вокруг нас, впереди и сзади, слева и справа, но как, мы ехали довольно быстро, и нас могли догнать только...
— Слепые псы!!! — закричал Капрельцов.
— Открыть огонь! — скомандовал Алексей.
— Их слишком много! — кричал Говоров, пытаясь перекричать звуки выстрелов.
— Ничего, сейчас я им, — сказал Алексей и достал две гранаты, выдернув чеку он подождал секунды две, и кинул их в толпу бегущих псов, от взрыва половина стаи разлетелась на куски, а другая остановилась.
— Надо же, испугались, — восхитился Капрельцов.
— Нет, — сказал Алексей. — Они были голодными, а их мертвые собратья более легкая добыча, нежели мы...
Тут раздался глухой удар по крыше кабины, один из псов все же решил полакомиться человечиной, но пара очередей его быстро успокоила, жаль только машину подпортили. Машина доехала до квадрата G3 только через 45 минут. Группа быстро выскочила из машины, собрала все что нужно, и двинулась вглубь леса.
Конец „Сигмы“
Зона
Квадрат G4
Лес
„Сигма“ двигалась по лесу уже 3 часа, а Алексей практически не устал, не устал и Говоров, но вот остальные, они не были настолько крепкими как Говоров, и выносливыми и опытными как Мищенко, поэтому решено было сделать 15 минутный привал.
— Если мы будем двигаться в этом же темпе, до догоним их где-то через 5-6 часов, около квадрата Н6, — сказал Алексей.
— Это если не будет никаких препятствий, — подсказала Соня.
— Спасибо за долю оптимизма в наш пессимистический мир, — поблагодарил Алексей.
— Не за что, — улыбнулась Соня.
— А что, а ведь она права, — засомневался Капрельцов.
— Да даже если и права, и мы снова встретим какую-нибудь стаю, то мы их мигом сделаем, верно, Сашка? — сказал Павлов.
— Может быть, может быть... — проговорил Говоров, начищая свой автомат.
— Ладно, будем надеяться, что никаких эксцессов не произойдет, — закончил Алексей.
Прошло 7 часов.
Квадрат Н6.
Старая заброшенная деревня.
— Прекратить огонь! Прекратить огонь! — кричал Алексей. — Мы зря тратим патроны, их так не одолеть.
— А что делать, они уже близко, долго нам так не продержаться, — отозвался Павлов.
— Стреляйте не наугад, а прицельно, нам еще понадобятся патроны, — продолжал Алексей.
— Но мы все равно долго не продержимся... они снова наступают... — сказала Соня.
— Подождите, не стреляйте, — приказал Капитан.
— Но командир, они уже близко... — испуганно сказал Говоров.
— Ничего, подождем еще, еще... еще, а теперь можно, — с этими словами Алексей достал две гранаты, и бросил в окно... раздался взрыв и в комнату влетели обугленные куски мяса.
— Их это не останавливает... — сказала Соня, но тут раскрылась задняя дверь и в комнату ввалилась целая толпа зомби.
— Говоров, почему ты не предупре... Говоров, Говоров! Нееет! — на этом голос Павлова оборвался.
Соня и Алексей повернулись, крик девушки был похож на крик целой планеты, планеты, гибнущей в лужи своей крови, но кровь капающа на пол, была человеческой, это была кровь Павлова, а Говоров в этот момент вытаскивал свой окровавленный нож из горла Павлова, а тот, все еще живой, схватившись за горло, поворачивается к оставшимся, и в его глазах такая жажда помощи, что хочется плакать, ведь уже никто не сможет ему эту помощь оказать. И он это понимает, он понимает, что жить ему остается только несколько секунд, и за эти секунды он успевает выдернуть чеку из гранаты, висящей на его груди, но... но ведь у него же взрывчатка, и Говоров, а точнее его не контролируемое тело, тоже все обвешано гранатами, и Соня и Алексей это понимают, и их единственный шанс выжить — прыгнуть в окно, но ведь там еще большая толпа зомби, но шансов на выживание все же больше, нежели здесь, в маленькой тесной хижине, в которую 3 часа назад их загнала целая туча зомби, численностью, наверное, в 100-200 существ, а то и больше, но патронов на всех не хватит, а они кругом, но шансы есть и нужно ими пользоваться...
Соня и Алексей выпрыгнули из окна и раздался взрыв, да такой, что их тут же отбросило метров на 20, но тоже произошло и с зомби, которые быстро оправившись стали наступать на единственных выживших в этой адской мясорубке, Капрельцов был первой жертвой атаки зомби:
Когда группа вошла в деревню, то еще никто не предполагал чем все это закончится. Было решено обследовать все дома на предмет обнаружения в них каких-либо полезных предметов: русские мужики были запасливы, и в их домах могли быть какие-нибудь боеприпасы или что-то подобное, а после последней встречи со стаей слепых псов, патроны и другое оружие, были как нельзя к стати, но в этих домах не нашлось ничего, кроме канистры бензина. „Сигма“ вышла из последнего дома и увидела толпу зомби, страшно ревущих и жаждущих свежего мяса, но они почему-то не решались напасть, тогда все члены группы увидели, как один из зомби держит в руках голову Капрельцова, а другие жадн |
