| 10.04.2012. Где-то в глухой деревушке...
– Заткнись, старуха!
Старая женщина, умоляя, просила пощады.
– Не трогайте нас! У меня осталась золотая брошка, я отдам ее вам, только не трогайте!
–Я сказал, заткнись, где брошь?
Старушка залезла рукой в чулок и дрожащими руками отдала брошь солдату.
– Мы заберем брошь и девчонку. Так уж и быть, подыхай здесь.
Старушка снова упала на колени.
– Заберите меня, девочку мою не трогайте! – плача, умоляла старушка.
– Ты, млекопитающее, базарить еще будешь?
Сержант подал знак. Подбежавший солдат с силой ударил старушку по голове прикладом. Последний раз вздохнув, пытаясь что то сказать, старушка упала и притихла.
– Сержант, кажись, подохла.
– Хм, одной ****й меньше.
– Наш приказ зачистить деревню. Надо девчонку найти. Она где-то здесь.
– Есть, товарищ сержант.
– Вот падаль, спряталось мутантское отродье.
– Нашел! – заорал ефрейтор.
Девочку выволокли за волосы из погреба и потащили к сержанту. Подняв маленькое худое от истощения тельце, ефрейтор с силой швырнул ее в кухню. Девочка с белыми волосами упала на деревянный пол, - ей было очень больно. Из глаз потекли слезы, но она не проронила ни звука.
– Встань, тварь! – заорал сержант.
Закусив нижнюю губу до крови, девочка с трудом встала. Когда она увидела бабулю, ее черные длинные ресницы задрожали, и без того бледное лицо девочки побледнело еще сильнее.
– Ефрейтор, в машину ее. Мы ученым ее сдадим для опытов, – с улыбкой произнес сержант. – Они нам ящик водки за рыло обещали.
Старый УАЗик тронулся с места и медленно поехал по разбитой дороге. К вечеру машина подъехала к наспех разбитому лагерю.
Сержант вылез из машины, подтянулся и зевнул.
– Ефрейтор! – заорал он. – Тащи это дерьмо в яму.
Ефрейтор, чертыхаясь, вылез из машины и поволок его к яме.
– Ты там не подохла? – остановившись, ефрейтор пнул мешок.
В ответ была тишина. Тогда ефрейтор, как следует размахнувшись, со всей дури ударил по мешку. Послышался стон девочки.
– Еще будешь молчать, я тебе башку снесу.
Ефрейтор схватив мешок, не поднимая его, поволок ко второй по счету палатке. Палатка была небольшая, в дальнем углу стояла клетка, чуть поближе, небольшой столик со стулом, между опорными столбами висел гамак. Ефрейтор затащил мешок в клетку и вытряхнул. За ним вошел сержант и зажег лампу. Девочка, превозмогая боль, прислонилась к стенке клетки.
– Сержант, я походу этой суке руку сломал, – с равнодушием сказал ефрейтор.
– Да ладно, фигня, ученые ее все равно на куски разберут, кстати, вчера лепестки по периметру разбросали? прожектора установили?
– Так точно, товарищ сержант, – с ухмылкой ответил подчиненный.
– Ладно, пойдем водку жрать, там уже все пьют, а мы как...
Совсем стемнело...
– Щас, штаны подотру, а то эта дрянь, своей кровью мне все штаны перепачкала. А кто сегодня часовой? – спросил ефрейтор.
– Да никто. Сегодня у Лысого день рождения, не волнуйся, через лепестки ни одна живая падла не пройдет.
Ефрейтор с сержантом вышли из палатки и направились к соседней.
– Б*я, штрафную рас****яям! – заорал пьяный Лысый.
Сумерки, раннее утро, очень густой туман.
Пьяный сержант вышел из платки и направился к своей. Зайдя в палатку, он пару раз чертыхнулся, ударив мимоходом стоящее ведро с патронами от АК. Подойдя к клетке, он пнул по ней.
– Что спишь тварь, иди сюда я тя щас….
Бедная девочка застонала и заплакала, сержант схватил ее за сломанную руку и вытащил, девочка потеряла сознание.
– Вставай, дрянь, когда старшие с тобой разговаривают.
Подняв ее, он привязал ее руки к столбу. Шатаясь, сержант схватил кружку с водой и плеснул в бледное кровоточащее лицо девочки.
– Ты что старших не уважаешь? – заорал пьяный сержант.
Он схватил висевший на стуле автомат и с силой ударил девочку по голове. Струйки крови побежали уже по ее безжизненной голове и пряди белых волос окрасились алою кровью, ее мертвые карие глаза заплакали красными слезинками.
– Волки, волки! –орал ефрейтор где-то в тумане.
Сержант выбежал из палатки, пытаясь рассмотреть, хоть что-нибудь. То тут, то там слышались дико раздирающие вопли. Сержант задрожал и рванулся опять в палатку. Перевернув стол, он наставил дуло автомата на закрытую штору. Постепенно вопли стихли, и стало неестественно тихо.
– Я вас всех здесь положу! – заорал пьяный сержант. – Вы у меня кровью харкать будете.
Приложив щеку к автомату, сержант прицелился. С боку послышался холодящий душу рык. Задрожав, сержант медленно повернул голову, – красные, налитые кровью и полные ненависти глаза волка, смотрели на него. Сержант выронил автомат из рук. Волк оскалил зубы, красные от чужой крови, они переливались от света горевшей лампы. В палатку вошли еще три волка и окружили сержанта, сержант в панике стал метаться, но путей отхода уже не было.
– Не может быть! Мне снится! Вы должны были все подохнуть, чернобыльские крысы! – истерично орал сержант.
Один из призраков перестал скалить зубы и взглянул на худое, мертвое тельце девочки.
Шел дождь, в одной из палаток дико орал сержант. Волки постепенно рвали его на куски, утоляя свой гнев. Когда все кончилось, волк перегрыз веревку. Маленькое, худое тело девочки упало волку на спину. Он вынес девочку и аккуратно положил на траву. Небо заплакало. Волк долго сидел возле нее и смотрел куда-то в даль, а потом завыл от гнева и боли… |
